27 мая 2021 года в храме мученика Андрея Стратилата села Андреевское на Лиге простились с почившим настоятелем и благочинным Борисоглебского округа протоиереем Игорем Юрковым.
Отец Игорь скончался 25 мая на 61-м году жизни после тяжёлой и продолжительной онкологической болезни.
Служение Литургии и чин отпевания новопреставленного протоиерея Игоря возглавил епископ Переславский и Угличский Феоктист. По окончании чинопоследования тело почившего было обнесено вокруг храма и погребено у алтарной стены храма.
Перед началом чина погребения епископ Феоктист обратился к собравшимся:
— Дорогие отцы, братья и сестры!
Христос воскресе! Воистину воскресе!
«Воистину воскресе» — это были два последних слова, которые я слышал от отца Игоря, ему было физически тяжело их произнести, но он смог это сделать.
Мы знаем, что Церковь Христова — соборная и апостольская. Апостоличность имеет два основных проявления: в сохранении веры апостолов и в апостольском преемстве. Но есть ещё нечто: сохранение и продолжение образа мыслей апостолов и образа их действий. Очень часто бывает, что мы плохо понимаем образ мыслей и действий апостолов. Особенно плохо понимают его люди, которые вне Церкви.
Любой священник, хочет он того или нет, в силу совершённой над ним хиротонии будет во многом повторять ту же жизнь, которая была у апостолов. Эта жизнь исполнена многих скорбей, в ней нет утешений кроме одного, и любой священник это знает, — кроме служения Литургии, предстояния у престола. Всё прочее, за редчайшим исключением, — это скорбь. Так было и у апостолов.
Если мы откроем книгу Деяний апостолов, то, что радостного мы увидим в их жизни? Здесь избили, прогнали, там — не поняли, посадили за решётку и угрожали убить… В их жизни не было ничего радостного, кроме любви Божией и постоянного предстояния перед Богом. Если смотреть со вне, глазами внешнего светского человека, нехристианина, то это очень печальная и незавидная жизнь. Но, тем не менее, люди шли за апостолами, потому как есть внутреннее свидетельство любви Божией, которое превосходит всё прочее.
Сегодня, как мне думается, апостольский образ действий и мыслей особенно ярко проявляется в сельской местности. Апостолов часто гнали из городов, и они шли к тем людям, которые были готовы их слушать. Они не смотрели на количество, а просто шли туда, где их готовы были принять. Иногда этих людей было совсем мало, чаще всего это были буквально считанные десятки.
Сегодня так же и у нас происходит. В сельской местности священник служит, проповедует, что-то говорит, а слушателей совсем немного. Кажется, что деятельность и слова таких священников неважны и незаметны. Но если мы скажем так, то и то же самое мы должны будем сказать о деятельности апостолов. Это сегодня мы смотрим на апостолов, видим их величие и думаем, что они были людьми, которые говорили на миллионы. Сегодня их слушают миллионы, а тогда, как правило, слышали десятки, а то и вовсе единицы. И их зачастую не понимали, отвергали даже те христианские общины, которые стали таковыми благодаря деятельности апостолов. Мы знаем, что апостолу Павлу несладко приходилось в Коринфе, его там, мягко говоря, не особо жаловали. О нём говорили, как он сам это цитирует «в посланиях он строг и силён, а в личном присутствии слаб, и речь его незначительна» (2 Кор. 10, 10). Я думаю, что если сегодня мы увидели апостола Павла, то так же и сказали «в личном присутствии слаб, и речь его незначительна». Но тем не менее, он тот, кто создал Церковь в том виде, в котором мы её знаем.
Любой сельский священник очень часто находится в эпицентре человеческого непонимания. Такое отношение приходилось переживать и отцу Игорю. Знаю, что его не по понимали и отторгали те люди, которые во многом благодаря ему пришли в Церковь.
Мы хорошо знаем друг друга. Знаем друг друга как вполне обычных и даже в чём-то заурядных людей. Что мы можем сказать о духовных дарованиях друг друга?
Я знал отца Игоря недолго, — два с половиной года, — гораздо меньше, чем вы все. Я не знаю всех духовных дарований отца Игоря, но могу сказать следующее. Мне приходится ездить в Углич и по епархии не только ради богослужений, но иногда и так, мимо графика — какие-то встречи, что-то ещё. Если про праздники, про праздничные службы легко сказать, то про мои нигде не записанные, никому не известные визиты — сложнее. Что я имею в виду?
В 50-70 процентах случаев, когда я проезжал по территории Борисоглебского района, отец Игорь мне звонил. И часто происходило в одном и том же месте. Часто он звонил тогда, когда не мог знать о том, что я буду в это время проезжать где-то рядом. Звони не просто поздороваться, а что-то спросить, сказать, меня всегда это удивляло, и я ему об этом говорил: «Откуда вы знаете, что я еду мимо вас?» Такая незаметная, но говорящая деталь. Это первое.
Второе, о чём я уже публично говорил, и ещё раз хочу повторить. Про себя самого я знаю, что когда мне больно, когда мне страшно и непонятно, я делаюсь жутко капризным, плаксивым и очень неприятным человеком. В прошлую субботу мы с отцом Феодором были в реанимации и причащали отца Игоря. Было видно, что ему очень больно, что его сознание то здесь, то там. Но он кроме «спасибо», «благодарю» и «Христос воскресе» ничего другого не говорил. Меня это очень сильно поразило: через боль, через понимание того, что он скоро отойдёт в вечность, он не имел ничего, кроме благодарности к Богу и веры в Воскресение Христово. Что это, если не преемство апостольского образа мыслей? Он был преемником апостолов, и я верю, что Господь его сподобит той же участи, которой сподобил Своих ближайших учеников.