6 февраля 2022 года, в Неделю 33-ю по Пятидесятнице и день празднования Собора новомучеников и исповедников Церкви Русской, епископ Переславский и Угличский Феоктист совершил Литургию во Владимирском кафедральном соборе.
По окончании богослужения владыка обратился к молящимся:
— Дорогие братья и сёстры, сердечно поздравляю вас с воскресным днём!
Сегодня Церковь начинает готовить нас к Великому посту. Через неделю мы будем слушать притчу о мытаре и фарисее, а ныне в храмах звучал рассказ о Закхее — реально существовавшем человеке, начальнике мытарей.
Мне часто приходится разговаривать с людьми о Великом посте, и иногда я слышу такой вопрос: почему Церковь так жёстко навязывает, когда её чада должны поститься и каяться, а когда ликовать? Разве человек не сам должен это решать исходя из своего внутреннего состояния? Неужели в таких навязанных духовных ритмах нет чего-то искусственного, фальшивого?
Для начала давайте посмотрим на Закхея. Чтобы нам сегодня лучше понять, кем он был, нужно провести аналогию с современностью, и точнее всего для этого подходят коллаборационисты Второй мировой войны — люди, сотрудничавшие с оккупационными властями. Конечно, Римское государство не осуществляло геноцида в Палестине, но пример близкий. Мытари имели деньги и власть, источником которых были оккупанты, поэтому их все презирали.
Сегодня мы тоже можем встретить людей, подобных мытарям. Это люди, про которых все знают, что их капитал нажит незаконно, но они обладают деньгами и властью, и поэтому большинство из нас не станет публично в лицо выказывать своё презрение, а некоторые, наоборот, попытаются завести дружбу. Если такой человек захочет что-то увидеть, предположим, в Церкви, то, вероятно, ему выделят особое место впереди, прямо у солеи, чтобы ему никто не мешал.
Закхей тоже мог так сделать. Он мог заставить толпу расступиться и спокойно подойти ко Христу, но он делает иначе. Закхей залезает на дерево и, нависая над толпой, старается увидеть Господа, показывая через это своё смирение. Спаситель не только замечает его, но приходит к нему в дом и являет ему Свою любовь.
Все мы говорим и размышляем о смирении, но мало кто из нас понимает, что это такое. Возвращаясь к вопросу, который я задал вначале, можно сказать, что смирение — это принятие духовного ритма Церкви, чтобы через это малое его проявление удостоиться внимательного и любящего взгляда Господа нашего Иисуса Христа.
Я хочу пожелать всем нам, чтобы мы постепенно вошли и восприняли в полноте грядущий Великий пост, а за ним и Светлое Христово Воскресение!