23 сентября 2023 года, в канун Недели 16-й по Пятидесятнице, епископ Переславский и Угличский Феоктист совершил всенощное бдение во Владимирском кафедральном соборе.
По окончании богослужения владыка обратился к верующим:
— В Священном Писании как Ветхого, так и Нового Заветов мы неоднократно встречаем таинственное и пугающее словосочетание — день Господень. Особенно же ярко о дне Господнем писал пророк Иоиль, именно он первым из библейских авторов применил к дню Господню эпитеты «великий и страшный» (Иоил. 2, 31), ну а пророк Амос утверждал, что день Господень — тьма, а не свет (Ам. 5, 18). Из Второго соборного послания апостола Петра мы узнаем, что день Господень придет внезапно, и «тогда небеса с шумом прейдут, стихии же, разгоревшись, разрушатся, земля и все дела на ней сгорят» (2 Пет. 3, 10). Апостол Павел тоже не остался в стороне от размышлений относительно дня Господня, и в Первом послании к Фессалоникийцам он повторил мысль апостола Петра, указав, что день Господень «придет, как тать ночью» (1 Фес. 5, 2). Можно в Священном Писании найти и другие определения этого дня: некоторые пророки называют его «днём Господа Саваофа» (Ис. 2, 12), «днём гнева Господа» (Соф. 1, 18), «днём ярости Господа» (Иез. 7, 19) или же «днём жертвы Господней» (Соф. 1, 8). Всё это в сопокупности делает необходимым присмотреться к этому понятию Священного Писания внимательнее. Давайте это сделаем, взяв за основу наших размышлений мысли апостола Павла, которые он изложил в 5-й главе Первого послания к Фессалоникийцам: «О временах же и сроках нет нужды писать к вам, братия, ибо сами вы достоверно знаете, что день Господень так придет, как тать ночью. Ибо, когда будут говорить: «мир и безопасность», тогда внезапно постигнет их пагуба» (1 Фес. 5, 1–3).
Как мы видим, здесь апостол Павел высказал крайне важную мысль: нет никакого прока размышлять о временах и сроках наступления дня Господня, ведь этот день придёт «как тать ночью». Следовательно, свои силы и время нужно посвятить не бессмысленным вычислениям и определением примет времени, а тому, чтобы не превратиться в «сынов ночи», то есть в тех, кто пытается жить так, как будто бы не существует евангельского благовестия.
Но несмотря на апостольское предостережение, пытливый взор читателя Послания к Фессалоникийцам обязательно обратит внимание на фразу «когда будут говорить: «мир и безопасность», тогда внезапно постигнет их пагуба», ведь в этой фразе содержится подсказка: беда придет тогда, когда кругом настанут мир и безопасность! Если крепко вцепиться в эту мысль, то можно сделать далекоидущие выводы, к примеру, можно сказать, что мир и безопасность — порочны сами по себе, что они — предвестники наступления великого и страшного дня Господня, ну а конфликты, напротив, — естественное и правильное течение жизни.
Однако, нам стоит быть аккуратнее и внимательнее со словами апостола Павла, ведь апостол был воспитан в традиции Ветхого Завета, а потому он использовал ветхозаветные понятия, подразумевая традиционный смысл этих понятий. На языке Ветхого Завета «день Господень» — это день суда, причём суда всеобщего, а не над каким-то одним человеком или же отдельным народом. Более того, к началу новозаветной эпохи этот термин стал пониматься как суд над всеми когда-либо жившими людьми, что предполагает и всеобщее воскресение. То есть получается, что день Господень выступает в речи апостола Павла как синоним Второго Христова Пришествия, после которого наступит чаемое христианами воскресение мертвых.
Апостол Павел был христианином, и он тоже чаял Христова Пришествия, но при этом он написал о дне Господнем как о пагубе. Если мы знакомы с посланиями Павла, то мы понимаем, что сам он вовсе не считал встречу со Христом пагубой, напротив, апостол всеми силами души стремился к этой встрече, и хотел как можно быстрее «разрешиться и быть со Христом, потому что это несравненно лучше» (Флп. 1, 23).
Тогда в каком же смысле день Господень может быть пагубой? Ответ, как кажется, лежит на поверхности: пагубой этот день станет для тех, кто положил данные ему Богом силы тела и души для устроения своей жизни таким образом, чтобы она стала «миром и безопасностью», а сделать это вовсе не сложно, если, конечно, не задумываться о евангельских заповедях.
Пример такого человека мы можем найти в евангельской причте о неразумном богаче: этот человек собрал богатый урожай, благодаря которому у него наступил локальный мир с локальной же безопасностью, он сделался полностью счастлив, ведь он мог начать жить в своё удовольствие и ни о чём не печалиться. Но оказалось, что материальные блага не способны уберечь человека от смерти, и смерть стала для героя притчи той самой пагубой, о которой и написал апостол Павел.