13 апреля 2020 года, в Великий Понедельник, епископ Переславский и Угличский Феоктист совершил Литургию Преждеосвященных Даров в Свято-Троицком Даниловом монастыре.
По окончании Литургии владыка обратился к верующим:
— Одна из особенностей Евангелия от Матфея состоит в том, что евангелист собрал в отдельные группы поучения Христа Спасителя по тем или иным вопросам. К примеру, поучения о нравственности по преимуществу содержатся в 5‑й, 6‑й и 7‑й главах, а 24‑я глава целиком посвящена пророчествам о будущем. При этом сказано это всё было, скорее всего, в разное время и по разным поводам. Здесь перемешаны рассказы о будущем Иерусалима и о будущем всего мира. То, что Христос говорил об Иерусалиме уже осуществилось, город был разрушен Титом около 70-го года по Рождестве Христовом, некоторые из непосредственных слушателей Христа стали свидетелями разрушения. Нам же, конечно, значительно интереснее Его слова о будущем мира.
Из речи Христа можно сделать два вывода: мир рано или поздно закончится, мы не должны этого бояться, потому что это не абсолютный конец и уничтожение всего и вся, это предвестник воссоздания мира в том виде, в котором его задумал Бог. Это уничтожение всех страданий, всех недопониманий, огорчений, страхов, болезней и, самое главное, окончательное уничтожение смерти. А от нас требуется сохранить верность Христу, не уйти направо или налево. Мы должны сохранить любовь к Нему. Здесь же Христос говорит о том, что уничтожает любовь — это беззаконие: «по причине умножения беззакония, во многих охладеет любовь» (Мф. 24, 12). Соответственно, путь сохранения и, шире, стяжания любви проходит, как сказал святитель Феофан Затворник, через уменьшение «области грехолюбия». Область же грехолюбия очерчена нашим эгоизмом. Получается, что если мы уничтожаем эгоизм, то сохраняем и преумножаем любовь к Богу.
Эгоизм, самолюбие, гордыня — удивительные вещи. Удивительны они своей вопиющей нелогичностью. Началось это, как мы помним, с Адама и Евы. Они захотели стать на один уровень с Богом. Но почему вообще они сочли для себя возможным такие мысли? И какие у нас с вами основания считать себя кем-то особенным, достойным особого отношения, особого внимания? Мы полагаем, что это естественное человеческое самоощущение. Но к чему в итоге привело Адама и Еву аналогичное человеческое самоощущение?
Нам, монахам, следует задуматься об этом с особой серьёзностью. Мы уже декларировали перед Богом и другими людьми, что отринем свой эгоизм и будем идти по пути абсолютного послушания церковным властям и, конечно, в первую очередь, Богу. Я знаю, что не все из вас готовы слушаться игумена. Кто-то полагает, что игумена навязали вашему монастырю. Хорошо, допустим. Но ведь и архиерея вы не выбирали. Означает ли это, что и указания архиерея не стоит воспринимать всерьез? Патриарха, кстати, вы тоже не избирали. И Бог существует вне зависимости от нашей с вами воли и вне зависимости от нашего отношения к самому факту Его бытия. Мы, братья, призваны являть послушание, послушание даже до смерти, тем, кто над нами поставлен Богом. Я — Патриарху и Священному Синоду, игумен — мне, вы — игумену. Если мы сможем так устроить свой ум, то через это мы уменьшим «область грехолюбия» и укрепим себя в любви к Богу. А значит и все те грозные пророчества, которые мы сегодня слышали, не будут нам страшны, мы будем жить в предвосхищении встречи с нашим Спасителем и Богом, мы сможем вместе с апостолом Иоанном Богословом без всякого страха воскликнуть «Ей, гряди, Господи Иисусе!» (Откр. 22, 20).