17 марта 2019 года, в Неделю Торжества Православия, епископ Переславский и Угличский Феоктист совершил великое освящение Никитского собора Никитского мужского монастыря и возглавил служение Литургии в новоосвящённом храме.
За богослужением владыка совершил священническую хиротонию диакона Алексея Табашникова и диаконскую хиротонию Георгия Зотова.
По окончании Литургии епископ Феоктист удостоил настоятеля обители архимандрита Димитрия (Храмцова) медалью преподобного Даниила Переславского I степени, архиерейскими грамотами были награждены благодетеля монастыря.
Затем владыка обратился к собравшимся:
— Дорогие отцы, братья и сестры! Поздравляю вас с освящением этого храма. Все вы прекрасно знаете, что Никитский монастырь самый древний на нашей земле. Этот храм также один из древнейших.
Мы с вами сегодня слышали евангельское чтение от Иоанна Богослова. Оно не связано с темой недели Торжества Православия, потому что эти воскресные чтения появились гораздо раньше, чем было установлено празднование в первое воскресенье Великого поста. И поэтому сегодняшнее чтение имеет отношение к совсем другой теме. Я бы сказал, к теме даже гораздо более великопостной, чем неделя Торжества Православия. Там приводится краткий диалог Христа Спасителя с Нафанаилом. Вообще язык евангелиста Иоанна Богослова и в Евангелии, и в посланиях отличается бедностью. Более того, язык любимого ученика Господа самый бедный из всех авторов Нового Завета.
У исследователей по этому поводу были разные мысли. Кто-то говорил о том, что он плохо знал греческий, будучи евреем. Но, вероятнее всего, — и мы, православные восточные христиане, придерживаемся этой точки зрения — апостол Иоанн использует скромный лексический запас намеренно. Тем самым он подражает кенозису Христа Спасителя, то есть умалению Сына Божия, Который пришел, стал человеком и пострадал, как человек. Апостол Иоанн, вознося нас на самые вершины или, как сказал один современный греческий богослов — в стратосферу богословия, пользуется очень простым языком, как бы нарочно умаляя значение своего слова.
Он приводит диалог Христа с Нафанаилом, который состоит буквально из нескольких слов. Христос, обращаясь к Нафанаилу, говорит: «Вот подлинно Израильтянин, в котором нет лукавства». Нафанаил сомневается, говоря: «Почему Ты знаешь меня?» «Прежде нежели позвал тебя Филипп, когда ты был под смоковницею, Я видел тебя», — говорит Христос. Нафанаил ему в ответ: «Ты Сын Божий, Ты Царь Израилев». Как видим, это краткий диалог — две фразы со стороны каждого собеседника.
Нам, бывает, жизни не хватает, чтобы сказать то же самое в отношении ко Христу: «Ты Сын Божий, Ты Царь Израилев». Каким-то народам не хватает всей их исторической судьбы, чтобы сказать то же самое. А Нафанаил через две фразы уверяется в том, что перед ним стоит Христос Спаситель мира. В чем здесь секрет? Конечно, не в каком-то особенном языке Христа и абсолютно точно не в языке Иоанна Богослова.
Секрет в том, что, как говорят толкователи и гласит Предание Церкви, Нафанаил молился под смоковницей и Христос его там видел. А молился он там о скором пришествии Мессии. Буквально через небольшой промежуток времени он увидел перед собой Мессию, который слышал его молитвы. А это говорит о том, что Бог к нам очень близко. Стоит только обратиться, чтобы Он пришел. Может, не всегда Он реагирует быстро, но, тем не менее, он реагирует всегда. Иногда молчание Бога — это Его ответ. Бог говорит с нами по-разному.
Сегодня, когда мы молились за освящением этого храма, я обратил внимание на слова последней молитвы этого чина, в которой архиерей просит, чтобы Бог простил грехи тех людей, которые обустраивали этот храм, трудились здесь, жертвовали силы, время, средства для его благоукрашения. Но в этой молитве мы возносим еще одно очень важное прошение, которое, пожалуй, не встречается ни в каких других молитвословиях. Мы просим о том, чтобы Бог возобновил благодать Святаго Духа в этих людях.
Я очень надеюсь, что по молитвам нашим Господь в первую очередь подаст архимандриту Димитрию, настоятелю этого монастыря, особую благодать для несения его послушания, для служения матери-Церкви, а также обильно изольет благодать Святаго Духа на тех людей, которые помогали ему. Понятно, что все это делалось усилием очень многих людей. Я надеюсь, что все эти люди, почувствовав благодать в своем сердце, не будут останавливаться в этом благом делании. Сами понимаете, есть, куда прилагать усилия, есть, куда идти дальше. И единственная причина, по которой можно заставить человека что-то делать, — это пребывание в благодати Божией и богообщении. А это огромное и ни с чем не сравнимое счастье!