1 апреля 2020 года, в канун четверга 5-й седмицы Великого поста, епископ Переславский и Угличский Феоктист совершил утреню со чтением канона преподобного Андрея Критского (Мариино стояние) во Владимирском кафедральном соборе.
По окончании богослужения владыка обратился к собравшимся:
— Сегодня мы вспоминаем преподобную Марию Египетскую. Совершенно уникальную святую, жизнь которой не может быть примером для подражания, потому что подражать ей невозможно. Её жизнь — это свидетельство непостижимой милости Божией, которая может быть явлена каждому человеку. А ещё это пример веры, усердия, терпения и упования.
Аскеза преподобной Марии кажется чем-то невероятным, чем-то невозможным и, если судить по тому, что мало кто решает подражать её подвигам, аскеза преподобной Марии понимается нами как излишняя, ненужная.
Вообще, разговор про аскезу — очень непростой разговор. Вернее, говорить о ней просто. Про неё читают лекции, пишут книги, защищают диссертации. Но всё это многообразие слов, к сожалению, не приводит к каким-либо конкретным действиям. Или же приводит, но к самому минимуму, да и то — временному. Кто из нас готов продолжить аскетическое делание после окончания Великого поста? Не думаю, что среди нас найдутся такие люди. Более того, даже далеко не все монахи готовы жить после Пасхи с той же аскетической напряжённостью, с которой они жили во время поста.
Получается, что мы попросту не ощущаем необходимости аскезы. Ведь то, в чём мы видим пользу и смысл, мы стараемся делать. Конечно, не все и не всегда, здесь может быть масса оговорок, но, тем не менее: мы работаем, потому что это нам необходимо, как-то следим за собой и так далее. Аскеза на этом фоне предстает чем-то вроде факультатива — хочу делаю, хочу не делаю, «зачета» по этому предмету все равно не будет, видимо, так полагаем мы.
Пример преподобной Марии настолько удивителен, что складывается ощущение его нереальности, а потому и совершенной оторванности от жизни, которой живём мы. Примеры других святых — тоже во многом воспринимаются также. Есть они — святые, есть мы — простые люди. Мы многого не требуем, живём скромно, без особых духовных запросов.
Конечно, так полагать — большая ошибка. Любой христианин призван к одному — возрастать «в меру полного возраста Христова» (Еф. 4, 13). Мы все призваны уподобляться Христу — Совершенному Человеку и Богу, Начальнику нашего спасения и Источнику жизни. Если мы этого не делаем, то, соответственно, нет и смысла именовать себя христианами. Преподобные это прекрасно понимали. А потому и жили так, как жили. Их аскеза — подражание Христу.
Как мы все прекрасно помним, вступив в «меру возраста» Господь первым делом отправился в пустыню, в которой провел 40 дней в строжайшем подвиге. Этим самым Он указал на необходимость аскетического делания для всех христиан. Только нужно помнить, что, как свидетельствует Евангелие от Матфея — ученик не может быть больше учителя (Мф. 10, 24). Эти слова были сказаны в контексте наставлений ученикам перед тем, как они вышли на проповедь. И далее Господь разъясняет Свою мысль: «довольно для ученика, чтобы он был…» (Мф. 10, 25). Мы не можем быть выше Христа. А потому тот аскетический подвиг, который понес Он, чтобы победить древнего змия, для нас должен стать постоянным, ведь мы ниже Христа, несравненно слабее Его, мы не в состоянии что-то кардинально изменить в самих себе за 40 дней. Такой подвиг всегда будет вызовом: «Если хозяина дома назвали веельзевулом, не тем ли более домашних его?» (Мф. 10, 25) — уж если Христа не понимали и называли Его веельзевулом, то что станут говорить про нас? Враг нашего спасения всегда будет против подвига. Он будет мешать нам всеми доступными ему средствами, но мы должны иметь перед глазами пример Спасителя нашего и Бога, подражать Ему и слушать не самих себя, а только лишь Его Одного.